Во имя любви - Страница 56

Весь коттедж был заставлен изысканной мебелью в стиле эпохи Тюдоров, и хотя он был невелик, но в нем было все, что нужно, чтобы он мог служить идеальным гнездышком для медового месяца: начиная от центрального отопления и до кладовой, набитой консервированными деликатесами. Наверху, в единственной спальне коттеджа, она распаковала свою сумку и повесила вещи в пахнущий лавандой шкаф, упорно стараясь не смотреть на кровать с пологом на четырех столбиках, которая заполняла почти всю комнату.

После этого ей нечего было делать, только ждать; чтобы снять напряжение, она решила принять ванну. Она долго лежала в теплой воде, жара и пар скоро расслабили ее; затем, надев ночную сорочку и пеньюар, она вернулась в гостиную и свернулась клубочком на диване перед электрическим камином.

Она решительно старалась не думать о будущем, но ее блуждающие мысли не подчинялись ей. Разве это испуганное, дрожащее тело могло принадлежать влюбленной женщине? Она невольно вздрогнула и, осмотрев свою шифоновую сорочку, пожалела, что у нее нет ничего более закрытого. Если бы только она ждала сейчас Николаса! Если бы ее ожидали его прикосновения. Застонав, она спрятала лицо в подушках и лежала так неподвижно, пригретая теплом камина и обласканная тишиной, пока наконец не задремала.

Она испуганно проснулась, услышав шум машины. Мотор заглох, послышались шаги по дорожке, и открылась входная дверь. Она схватилась дрожащими руками за горло и вскочила, дико озираясь кругом, как будто ища убежища. Но бежать было некуда, а дверь в гостиную вот-вот должна была открыться.

Не веря себе, она смотрела на мужчину, стоящего перед ней. Не сошла ли она с ума? Может, душевные страдания заставляют ее бежать от реальности в мир фантазий? Но фигура, приближающаяся к ней, была реальной, а его голос не был плодом ее воображения.

— Джейн, — произнес Николас.

— Как ты узнал, что я здесь?! — закричала она. — Зачем ты пришел?

— Джон прислал меня.

Это было слишком невероятным, чтобы не быть правдой, и ей пришлось облокотиться на спинку ближайшего стула, чтобы не упасть.

— Почему? — прошептала она. — Почему?

— Потому что у него больше здравого смысла, чем у нас обоих. — Голос Николаса звучал спокойно, его движения были неторопливы, когда он наливал себе виски из графина, стоящего на буфете, а затем наполнял стакан содовой. — Ты простудишься, если будешь стоять у окна, Джейн. Иди сюда и сядь возле огня. — Он тоже подошел к камину и ждал, когда она вновь усядется на диван, чтобы продолжить: — Давай взглянем в лицо фактам и обдумаем наше положение.

Все еще не в состоянии четко размышлять, она изумленно смотрела на него, слушая, как он говорит ровным тоном:

— Когда я оставил тебя в галерее этим вечером, я окончательно примирился с фактом, что моя жизнь с тобой закончена. Когда ты сказала, что собираешься выйти замуж за Джона, я понял, что ты никогда не простишь мне мое поведение во время нашего брака.

— Это неправда, — вырвалось у нее, — когда я встречалась с тобой сегодня вечером, я все еще думала, что ты…

— Что я люблю Кэрол? — закончил он. — Наверное, ты считала, что это я подарил ей бриллиантовый браслет?

Джейн не верила своим ушам.

— Ты знаешь?

— Я не знал, — признался он, — это Джон рассказал мне, что она трясла им в галерее.

Джейн закрыла глаза, но слезы рвались из-под закрытых век и медленно катились по щекам. Как она была глупа, не догадываясь, что Джон понял, каким шоком для нее было известие, что Кэрол помолвлена с другим мужчиной. Его замечание о том, что Кэрол была в галерее и размахивала браслетом, было только попыткой докопаться до истины. Сейчас она не помнила, что ответила ему, но было очевидно, что ее ответ подтвердил его опасения, что она прогнала Николаса только потому, что полагала, что он пришел из чувства вины, а сам все еще любит Кэрол.

— Как только ты уехала из города, — продолжал Николас, — Джон заехал за мной. Он рассказал мне, что случилось сегодня вечером.

— Что же он сказал?

— Я должен тебе это рассказывать?

В это мгновение она открыла глаза и посмотрела на него. Когда их взгляды встретились, маска равнодушия спала с его лица, и, отставив стакан, он шагнул к ней и сжал в объятиях.

— С того самого момента, когда я полюбил тебя, — произнес он хрипло, — все остальные женщины перестали существовать для меня. Я не мог даже смотреть на других женщин…

— Не говори больше ничего, — попросила она, дрожащими руками дотрагиваясь до его седых висков. — Если бы не мое упрямство, не моя глупость… Я заставила страдать нас обоих из-за ничего.

— Я так же виноват, как и ты, — прошептал он. — Когда я вспоминаю все, что я тебе наговорил, я не могу…

— Ш-ш! — Она приложила руку к его губам. — Я тоже говорила ужасные вещи. Сегодня днем, когда я прогнала тебя, мне захотелось умереть. — Она задрожала. — Наверное, Джон это понял.

— Слава богу!

— Бедный Джон. — Ее голос был печален. — Это так несправедливо, так неправильно… Я счастлива за его счет.

— Было бы еще хуже, если бы ты вышла за него замуж без любви. Джон отправил меня сюда, потому что знал, что мы любим друг друга. Единственное, что ему не понравилось бы, — это твое огорчение. — Он нежно вытер ее слезы. — Мы вместе, Джейн. Мы должны забыть прошлое и думать только о будущем. Нашем будущем, дорогая, и о жизни, которую мы проведем вместе.

— Мне страшно, что я так счастлива… — Она проговорила эти слова, касаясь его губ. — Если бы можно было умереть от радости, я бы умерла прямо сейчас.